Розали снова засмеялась.

– Эта старая ведьма? Да она же полуслепая. Она видела неменя.

– И после паузы спросила:

– Я могу идти.

Рэйс утвердительно кивнул, и Розали Оттерборн вышла изкомнаты. Рэйс закурил сигарету.

– Так. Чистейшее противоречие. Кому из них верить?

– Я думаю, – сказал Пуаро, покачивая головой, – ни одна изних не была правдивой до конца.

– Это и есть самое трудное в нашей работе, – сказал Рэйсудрученно.

– Будем продолжать допрос пассажиров?

– По-моему, да. Всегда надо придерживаться выбранногометода.

Вошла миссис Оттерборн в платье из пестрой легкой ткани. Онаповторила утверждение Розали о том, что они обе легли спать около одиннадцати.Она лично не слышала ничего интересного и не могла сказать точно, выходила лиРозали из каюты. Что касается мотивов преступления, у нее было множествосоображений, которые ей не терпелось высказать.

– Преступление страсти! – вскричала она.

– Примитивная тяга к убийству так тесно сплетается ссексуальным порывом. Жаклина наполовину латиноамериканка, ею управляетинстинкт, глубоко подавляемый до поры. С револьвером в руках она крадется…

– Но Жаклина де Бельфорт не могла застрелить миссис Дойль, –объяснил Рэйс.

– Это точно доказано.

– Тогда это муж, – тотчас же нашлась миссис Оттерборн.

– Кровавая похоть и сексуальный порыв – преступление наполовой почве. Могу привести сотни хорошо известных примеров…

– Мистер Дойль ранен в ногу и не может передвигаться –сломана кость, – остановил ее Рэйс, – мистер Дойль провел ночь в каюте доктораБесснера.

Даже это не охладило миссис Оттерборн, она продолжала ещеболее оживленно:

– Разумеется! Боже, как же я глупа! Мисс Бауэрс! Половойпсихоз! Старая дева! Сходит с ума при виде молодых страстно влюбленныхсупругов. Конечно же, это она! Сексуально не привлекательная, от природыскромная, все сходится! В моей книге «Бесплодное вино»…

Полковник Рэйс осторожно перебил ее:

– Ваши предположения чрезвычайно помогли нам. А теперь намнадо продолжать работу. Мы чрезвычайно вам благодарны.

– Он галантно проводил ее до двери и вернулся, вытирая лоб.

– До чего омерзительная баба. У-у! Почему ее до сих порникто не убил?

– Возможно, это еще произойдет, – утешил его Пуаро

– В таком случае я буду на стороне убийцы. Кто у нас ещеостается? Пеннингтон – его мы допросим последним.

Синьор Ричетти был очень взволнован и многоречив. Онвоздевал руки к небу. Ответы его были кратки и незамедлительны. Он лег спатьрано, весьма рано. Немного почитал чрезвычайно интересную статью, в которойвысказывается совершенно новая точка зрения на керамику анатолийскихзахоронений. Он погасил свет, когда еще не было одиннадцати. Нет, он не слышалвыстрела и звука, похожего на вылетевшую пробку, тоже не слышал. Единственное,что он слышал, но позже, значительно позже, это всплеск, сильный всплеск.

– Ваша каюта находится на нижней палубе с правой стороны?

– Совершенно верно. Я слышал сильный всплеск.

– Он снова воздел руки, пытаясь описать величину всплеска.

– Не могли бы вы назвать точное время?

Синьор Ричетти задумался.

– Это было через два-три часа после того, как я заснул.Скорее часа через два.

– Скажем, десять минут второго?

– Вполне может быть, вполне. Ах, но какое ужасноепреступление! Как бесчеловечно… такая очаровательная женщина…

Продолжая жестикулировать, синьор Ричетти удалился.

Рэйс посмотрел на Пуаро, тот выразительно поднял брови ипожал плечами. Вошел Фергюсон. С этим было труднее. Беспокойн?? ерзая на стуле,Фергюсон насмешливо говорил:

– С чего такой шум! Какое это имеет значение! В мирепреизбыток женщин!

– Нам нужно знать, – холодно перебил Рэйс, – чем вызанимались вчера вечером, мистер Фергюсон.

– Не уверен, есть ли у вас право меня об этом спрашивать, ноя не возражаю. Я был на берегу с мисс Робсон. После того, как она вернулась накорабль, я еще побродил один и вернулся около полуночи.

– Ваша каюта находится на нижней палубе с правой стороны.

Да. Я не принадлежу к сливкам общества. Вы слышали выстрел?Возможно, это был звук, похожий на звук вылетевшей из бутылки пробки. Фергюсонзадумался.

– Мне кажется, я слышал нечто похожее… Не помню когда, ноперед тем, как я лег спать. Но в это время еще многие не спали. Я слышал, какна верхней палубе люди бегали, суетились.

– Возможно, это был выстрел мадемуазель де Бельфорт. Авторого выстрела вы не слышали.

Фергюсон отрицательно покачал головой.

– А всплеска?

– Всплеска? Да, мне кажется, я слышал всплеск. Но я неуверен.

– В течение ночи вы выходили из каюты?

– Нет, не выходил, – усмехнулся Фергюсон, – и, к несчастью,я не участвовал в этом прекрасном начинании.

– Оставьте, мистер Фергюсон, не дурачьтесь.

Молодой человек рассердился.

– Разве я не имею права высказать свое мнение?

Пуаро резко наклонился вперед.

– Это Флитвуд сказал вам, будто Линнет Дойль – одна из самыхбогатых женщин Англии, не так ли?

– Какое Флитвуд имеет отношение к убийству?

– У Флитвуда, мой друг, был весомый повод к убийству ЛиннетДойль. У него был повод ее ненавидеть.

Мистер Фергюсон резко вскочил со стула.

– Ах, вот к чему вы клоните, черт вас возьми! – свирепозакричал он.

– Навязать вину бедному парню, который не сможет защититься,у которого нет денег на адвоката. Но знайте, если вы впутаете сюда Флитвуда,вам придется иметь дело со мной.

– Кто же вы такой? Фергюсон неожиданно покраснел.

– Я уж, во всяком случае, сумею заступиться за друга, –проговорил он хрипло.

– Достаточно, мистер Фергюсон, пока вы нам больше не нужны,– сказал Рэйс.